Одним из прихожан, связавших всю свою жизнь с Воскресенским храмом, был уроженец города Славянска Федор Трофимович Пелих, бессменный псаломщик и певчий.
Родился он в 1913 году в селе Мирная Долина.
В 1941 году, уже проживая в Славянске и страдая глазной болезнью, был угнан в Германию.
Там, в Баварии, работал на заводе, пока не пришло освобождение.
В своей послевоенной жизни он трудился в районном Доме культуры, в детском садике «Ивушка» в качестве кочегара, слесаря, каменщика и музыканта-баяниста — был незаменимым.
Воцерковился Федор Трофимович в 1950-е годы, став прихожанином Свято-Воскресенского храма.
Нес разные послушания — от строителя до псаломщика левого клироса. В трудные 1960— 1980-е годы дом его на Северном поселке всегда служил пристанищем священникам и паломникам, приезжавшим из окрестных сел на престольные праздники, хотя собственная семья была большая — шестеро детей.
Места не хватало — стелили и спали на полу. Впоследствии дети вспоминали: когда ныне здравствующий схиепископ Алипий был пострижен в монашество, на него воздвигли гонения не только власти, но и его родственники; он жил и у Федора Трофимовича.
В продолжение всей своей жизни Федор Трофимович совершал паломнические поездки.
Много раз встречался и общался он со старцами, ныне прославленными и канонизированными: Амфилохием Почаевским, архимандритом Андроником, старцем Серафимом из Глинской пустыни и другими.
Но наибольшую духовную пользу, по его словам, приносили паломнические поездки в Почаевскую Лавру. Об этом он рассказывал много поучительного.
Посещение пещер Лавры всегда было для паломников желанной целью, но маленькая тесная пещера, в которой молился преподобный Иов Почаевский, обладала одним удивительным свойством: в нее можно было вползти — но если на душе лежал смертный грех, обратный путь был невозможен.
Пещера словно сжималась и не выпускала, пока грех этот не был исповедан во всеуслышание. Федор Трофимович стал свидетелем примечательного эпизода.
Женщина вползла в пещеру, а выйти из нее не могла. Тогда монах, стоящий у входа, спросил, есть ли у паломницы смертный грех, и посоветовал громко назвать его. Со слезами женщина всенародно покаялась — и выбралась наружу…
Паломнические поездки и многолетнее послушание в Свято-Воскресенском храме обогатили духовный опыт Федора Трофимовича.
Он стал для многих прихожан живым примером благочестия, последователем тех духовных традиций, которые не могли искоренить десятилетия атеистической пропаганды. Любил делиться с прихожанами наставлениями и жизненным опытом, которые получал в течение всей жизни, и учил смотреть на все с духовной точки зрения.
Рассказывал, как умирали благочестивые люди, сохранившие веру: предвидя время своей кончины, они собирали родственников и детей, давали им наставления на дальнейшую жизнь, благословляли, делали последние житейские распоряжения, а затем просили читать канон об упокоении души и спокойно уходили в мир иной.
Такие рассказы приводил он в доказательство великой силы духа и крепкой веры наших предков.
Делился Федор Трофимович и собственным духовным опытом. Вот один из его рассказов.
«Когда я на себя смотрел, мол, как я хорошо пою, какой у меня голос басистый, со мной произошло приключение. Вышел однажды на службе читать Апостол — как неожиданно у меня исчез голос, и я хрипло прочитал.
После того искушения, когда голос повредился и я попал в неприятную ситуацию, отец Авраамий мне сказал: “Де басок — там і бісок” — о себе должно думать смиренней!»
Федор Трофимович общался с архидиаконом Авраамием, святогорским подвижником, который долго служил в Свято-Воскресенском храме.
Он говорил, что отец Авраамий обладал даром прозорливости и передал ему много рассказов и поучений из монашеской жизни. Например, о действии молитвы «Живый в помощи Вышнего» рассказал реальный случай.
Перед расстрелом по приказу большевика один монах самому себе копал яму. Он готовился к смерти и постоянно творил молитву.
Когда яма была готова, большевик поставил его у края и приставил к затылку револьвер. Последовал щелчок, затем второй и третий — пистолет не выстреливал. Палач занервничал и приказал монаху повернуться к нему лицом:
— Что ты делаешь, что я не могу тебя убить?!
— Молюсь…
— Как молишься? Научи меня.
Монах научил большевика 90-му псалму «Живый в помощи Вышнего», и жизнь его была спасена.
Еще один совет услышал Федор Трофимович в беседе о грехах и унынии от находящих бед, которую вел со старцем в Почаевской Лавре: «Впав не лежи, піднімайся та біжи!» — и пояснение этому поучению: как бы мы ни падали под тяжестью грехов, возможность встать есть у нас всегда, и нечего унывать — покаяние и исповедь ждут нас, чтобы лечить духовные раны. Эти крылатые изречения он часто повторял.
Федор Трофимович был музыкантом, любил мелодичность напевов и голоса, но однажды получил урок, о котором охотно рассказывал.
Посещая Глинскую пустынь, он хотел увидеть святого старца, о котором был много наслышан, архимандрита Андроника.
На службе ему указали на пожилого монаха, который хриплым голосом еле слышно подавал возгласы на ектениях. «И это есть тот знаменитый старец? Тю…» — запал в душу Федора Трофимовича помысел.
Но когда батюшка вышел и двинулся вдоль стен, совершая каждение у икон благовонным дымом, начали падать в припадках бесноватые, выкрикивать буйными голосами… Федор Трофимович пришел в ужас, говоря сам в себе: «Ой, да я свинья: так мог подумать о святом человеке! Видно, мы судим о людях, исходя из своих пристрастий и грехов…»
В беседах с прихожанами Федор Трофимович любил рассказывать о выдающихся святых, особенно о Филарете Милостивом, и приводил примеры из их жизни.
У него было дореволюционное издание книги Иоанна Кронштадтского «Моя жизнь во Христе», и он любил цитировать, что ум нужно постоянно заключать в молитву, потому что идет борьба за душу человека.
На семьдесят пятом году жизни болезнь (глаукома) Федора Трофимовича резко обострилась, и он стал слепнуть.
Но, несмотря на это, продолжал нести послушания псаломщика, так как за многие годы наизусть выучил все богослужебные тексты: вечерни, утрени, часов, литургии. Духовник не благословил его оперировать глаза: «Меньше будешь видеть — больше духовной пользы обретешь».
Ослепнув окончательно, Федор Трофимович просил водить его с Северного поселка под руки в Воскресенский храм.
В то время не было еще автобусного сообщения, и это было обременительно для родных, но постепенно стали подвозить его то на машине, то на мотоцикле.
Прожив полную молитвенных трудов и послушаний жизнь, Федор Трофимович мирно почил 5 февраля 2008 года, в возрасте девяноста пяти лет, и был похоронен на кладбище поселка Северного.